Brenik (brenik) wrote,
Brenik
brenik

Женщина в мундире. 100 лет назад

Фото:

История Надежды Савченко с ее непростой военной карьерой, российским пленом и приговором — повод вспомнить первых украинских женщин-военных, которые сто лет назад, несмотря на сопротивление общества, с оружием воевали против российских войск.

Девчата, война и «люшневцы»

«Нарід такий як наш, що бореться на всіх полях о право життя, мусить все бути на чатах, бо не знає ні дня, ні години, коли столітній ворог зміриться завдати йому послідній удар», — сказано в первом обращении «Жіночого організаційного комітету» («Женского организационного комитета» — русск.) во Львове, принятом в декабре 1912 года.

В воздухе уже витало предчувствие мировой войны, которое заставило мобилизоваться и активных украинских женщин. Правда, первое воззвание ни одного отклика не получило, даром его авторы дежурили в своем доме, ожидая массовых обращений от женщин, желающих приобщиться к их инициативе.

Впрочем, не только женщины, но и украинская общественность Галичины достаточно сдержанно относилась к призывам быть готовыми к возможной борьбе. В то время студенчество с милитаристскими взглядами в обществе популярно называли «люшнівцями» — мол, готовятся бороться с «москалем» люшней (палкой). И когда накануне войны пластуны решились прийти на бал в униформе, чтобы собрать деньги на стрелецкую организацию, то их встретили с искренним возмущением.

Но и среди тех, кто все же готовился к войне, отношение к «женщинам в мундирах» было более чем сдержанным. Первое товарищество «Січові Стрільці», возникшее в 1913 году, отказалось включать в свой ​​состав девушек, потому что готовило будущих старшин, а представить среди них женщин — было невероятным. И уже когда создавалась новая структура — «Січові Стрільці-II», которая имела статус «революционной» и куда массово вступала рабочая молодежь, место в ней нашлось и для девчат, которые создали свою чету — 33 сичевичек из 300 членов.

Когда начнется война, то только три девушки из всей четы пойдут воевать с оружием в руках. Как заметит их взводный Олена Степанив — ни тогда, ни позже никто так и не задавался вопросом «чем должна быть женщина во время войны?».

Олена Степанив поступила в УСС в возрасте 22 лет, студентка Львовского университета, лидер «дівочої чоти» в обществе «Січові Стрільці-II»:

Первые удары приняли на себя семьи девушек, рвавшихся в армию. «Я була мов камінь, на заказ Батька, на просьбу і сльози Матері, бо йшла сповнити свій обов’язок», — писала Олена Степанив. Ее родители теряли обоих детей, ведь сына призвали в австрийский войска, а дочь захотела воевать добровольцем. Ее подруга по Пласту и «Січових Стрільцях-ІІ» Гандзя Дмитерко была единственным ребенком в семье.

Ее отчима мобилизовали в австрийскую армию: «Прощаючись зо мною сказав, що лишає нас самих, але сподівається, що дамо собі раду. Мені тоді стало ясно, що мама лишається дійсно „сама“, бо я вважала, що мені теж треба йти. Правда, мені дуже прикро стало, що й я лишаю маму у такий трудний час. Але молодечий порив і почуття обов’язку перед батьківщиною перемогли».

Олена Степанив и Гандзя Дмитерко стали первыми украинскими женщинами-добровольцами, которые захотели служить в армии не как санитарки или в иной роли, подходящей женщине в то время, а именно как рядовые стрелки, бок о бок с мужчинами. «Із інших сотень приходили стрільці дивитися на нас, як на дивогляд», — вспоминала Дмитерко.

Интересно, что когда Олена Степанив пошла сделать фото в мундире для удостоверения, перед тем тщательно спрятав волосы под армейский головной убор, то на следующий день, забирая фотографию, ее ожидал наряд полиции. Дом дирекции полиции ей пришлось покидать с черного хода — собралась разъяренная толпа посмотреть на «кубиту-шпиона».

«В поле»

28 августа 1914 года львовяне массово эвакуировались перед приходом российских войск. В числе других в Стрый отъезжали и добровольцы, записавшиеся в Украинские Сечевые Стрельцы (УСС). Через несколько дней, в начале сентября 1914 года, две с половиной тысячи легионеров дадут присягу и пополнят ряды первой украинской воинской части в ХХ веке.

2. София Галечко (23 года) и Гандзя Дмитерко (21 год) — первая была студенткой университета в Граце, председателем местного общества «Січ», начинала службу как санитарка. Вторая — член Пласта и общества «Січові Стрільці-II», окончила учительскую семинарию:

Среди выехавших из Львова в Стрый будут и Степанив, и Дмитерко. Первую высадят из вагона таки во Львове и категорически запретят соваться к УСС. Вторая доедет до Стрыя, но ее заметят, когда стрелки будут выезжать оттуда в Закарпатье и тоже высадят из поезда. Впрочем, девушки таки добьются того, чтобы их приняли в армию. В то время таких будет уже несколько.

«Я на Закарпатті, в рядах Січових Стрільців. Дивний якийсь сон. Вісім днів їзди поїздом, три дні голодівки, примусова мандрівка по Мукачеві від третьої в ночі до осьмої вранці та приїзд до Горонди — а тепер тихі зітхання слабих у шпиталі і ясні, могучі филі пісні за вікном. Мої мрії здійснилися — працюю для України, йду кувати кращу долю... Кинула я книжки, науку, старий, спокійний Грац, забула про рідню, про іспити й увесь світ», — напишет в своем дневнике София Галечко, которая, покинув австрийский университет, присоединится в УСС, чтобы хотя бы нести службу санитарки. А позже добьется того, чтобы ее перевели в стрелки.

За короткое время Олена Степанив, которую популярно звали «Степанивна» и София Галечко получат ранг хорунжих и будут отмечены медалями за мужество. Это будет еще одним вызовом для окружающих, ведь женщины на линии фронта, или как говорили — «в поле» станут руководить подразделениями стрелков.

Когда Олену Степанив генерал Фляйшман будет награждать, то отметит, что впервые имеет возможность повесить медаль женщине. Правда, когда спросил, воевала бы она и на итальянском фронте, то услышал: «Ні, бо я йшла на війну проти москалів!»

Современники отмечали, что она имела редкую для украинцев черту — уважала своих украинских старшин и свысока относилась к чужим, в том числе и к австрийскому генералу. Даже старшины, которые были противниками женщин в армии, говоря о Степани, подытоживали: «Добрий жовнір, у порівнянні з стрільцями».

Иной была ситуация у хорунжей Софии Галечко. Мелкая с виду, бывшая студентка командовала группой стрельцов-гуцулов. Однажды, когда военные позиции приехал осматривать генерал Блюм, Софии Галечко пришлось отчитываться и отдавать приказы. При этом, по воспоминанием стрельца Михаила Островерха, «Гепнула у глибоку яму, яких на цьому майдані було багато, що залишились із осінніх боїв, — і щезла нам із очей! Гуцульня заревіла глухим сміхом-глумом, бо й не любила свого „четової“, не хотіли стрільці бути під бабою, — а сотника Р. Сушка трохи грець не вдарив. Проте, після закінчення вправ, після дефіляди перед генералом Блюмом, забажав він, — як елегантний старий штабовик! — особисто стиснути руку хорунжої Софії Галєчко, на грудях якої сяла срібна медаля 2-ої кляси за геройство на фронті».

На этом истории Галечко и гуцулов не исчерпываются. В другой раз, находясь в тех же подольских полях, которые часто сравнивали со степью, гуцулы особенно тосковали за горами. Они часто собирались вместе и пели не только во время отдыха, но и выполняя важные задачи. Не раз бывало, что пели во время ночных караулов — пренебрегая элементарными предписаниям безопасности и конспирации. Однажды незаметно подкралась к их позициям хорунжая София Галечко:

— Ви отак співаєте собі... А якби так несподівано напали на вас Москалі? — строго запитала хорунжа.

— Ей! Ци ж вони вже такі, ади, без серця, аби їм оцес наш спів та й не сподобавси? — меланхолично ответили гуцулы. На такой ответ Галечко не имела аргумента и без слов пошла проверять других часовых.

Девушкам с университетским образованием надо было еще найти общий язык с обычными стрельцами. Стоит упомянуть, что среди вещей в военном ранце Степанив были две книги — том Ницше и Коран.

Женщины-старшины были чудом не только в австрийской армии, но и для противников. В телеграмме от 20 марта 1915 года в штаб корпуса начальник штаба 78-й дивизии подполковник Соколов отчитывался: «Кременецким полком в районе Макувки взяты 2 русин из батальона Долара Они показали, что на той же высоте находятся две роты украинцов Сечевиков, у которых некоторые офицерские должности заняты женщинами». Это было едва ли не единичное свидетельство об УСС в российских военных отчетах.

Ирина (Ярема) Кузь (20 лет), уроженка Буковины, начинала службу как санитарка:

Там же, на горе Макивке отличилась и другая женщина-стрелец — Ирина (Ярема) Кузь, которая гранатами уничтожила пулеметное гнездо. Ежедневная украинская газета в Америке «Свобода» за 19 августа 1915 года подавала весть с фронта: «Під Требеновом коло Болехова йшла Кузівна як „око“ (разведка — С.Л.) перша на переді походу стрільців і наших військ. В селі зловила сама двох козаків і одного салдата в полон і здобула дуже важні карти московського штабу та богато иншого воєнного матеріялу».

А австрийский журнал Neue Freie Presse за 10 июля 1915 года в деталях описывал плен русских: «Мисс Кузь добыла при этой возможности важные бумаги и несколько ценных предметов. Потом пустилась вдогонку за офицерами и, догнав одного из них, крикнула: „Бросай оружие“. Офицер, сбитый с толку, отдал свое оружие девушке ... Когда солдат опомнился немного, сказал: „Больше всего грызет меня, что этакий молодчик поймал меня“. На что ответил ему австрийский офицер: „Знаешь, кто это? — украинская легионерша“. Русский побледнел, понурился и замолчал».

В плену и на свободе

«Барышня-офицер», «убежденная мазепинка, ненавистница России» — так отреагировала российская пресса на новость о пленении украинки Олены Степанив. Однако следует отметить, что несмотря на особую охрану, к ней относились в целом положительно — плененная получала на питание ежедневные 1 руб.50 коп. — как и другие пленные старшины. Когда с ней познакомились украинцы-офицеры, служившие в царском войске, то передали набор консервов, потому что не были уверены, будет ли чем «Степановне» питаться во время этапирования вглубь России. Если выпадала возможность — то ей предоставляли отдельную комнату для ночлега.

Оля Подвысоцкого (17 лет) — студентка учительской семинарии:

Еще большее уважение к ней демонстрировали другие австрийские заключенные. Находясь в плену в Саратовской губернии, обойденная вниманием украинских старшин, получила приглашение от капитана-чеха питаться в их столовой и жить в отдельной комнате их корпуса, ведь так велят их предписания в отношении другого старшины, оказавшегося в беде.

В другой раз, уже в Ташкенте заключенный генерал Вайцендорф организовал сбор среди австрийских офицеров на помощь Степанив. Когда же она отказалась от собранных средств, то ее четко поставили на место: «На те полковник сказав, що не буде мене просити, бо я, як жовнір, мушу послухати приказу». Хорунжая приказ выполнила, но написала расписку, что после войны эти деньги вернет — передаст на украинские цели. Австрийских офицеров это удовлетворило.

В Украину Степанив будет возвращаться из Ташкента через Финляндию, Швецию и Германию. Через год этим же путем будет ехать другой старшина — Осип Навроцкий, и когда проводницы узнают, что он украинец — радостно станут приносить ему альбомы с фотографиями Олены Степанив.

В 1917 году она вновь присоединится к УСС и встретит боевых подруг — Гандзю Дмитерко и Софию Галечко. Первая сообщит, что старшинская столовая — это «осиное гнездо», а вторая принципиально откажется от совместного питания с другими офицерами. Пройдет несколько месяцев, и уже в феврале 1918 года враги «женщин в мундирах» добьются официального запрета их пребывания в армии.

Олена Степанив, вернувшаяся к учебе, пережила это относительно спокойно, а вот София Галечко была морально прибита. Еще в начале войны, находясь на Закарпатье, она писала в дневнике: «Поки кров грає в жилах і серце б’ється сильно в грудях — вперед! Вперед! Поломимо скали, перепливемо ріки, спалимо вогнем молодої душі всі твердині, всі замки, всі ворожі думки й діла ...».

Но это было в конце 1914 года. В 1918 году сердце уже «не билось сильно в груди» и силы «переплывать реки» не оставалось. Летом уставшая и угнетаемая всеми новостями и болезнями, добытыми на войне, София Галечко посетит Олену Степанив. Ее состояние было отчаянным. Через неделю ее тело найдут в реке Быстрица, возле села Пасична, куда она приехала навестить другую женщину-стрельца Ольгу Подвысоцкую, работавшую здесь учительницей.

Павлина Михайлишин — вдова, начинала службу в УСС при кухне:

Еще в ​​этом же году девушки, воевавшие в рядах УСС, примут участие в украинско-польской войне в рядах УГА. Впоследствии Олена Степанив станет известным ученым, а после Второй мировой войны получит 10-летний приговор от советской карательной системы. Ольга Подвысоцкая поедет работать в советскую Украину и сгинет в пучине репрессий 1930-х годов, Гандзя Дмитерко уедет в эмиграцию в Америку.

Олена Степанив:

«... під той час ми не були вповні свідомі цього, яку властиво роботу повинні робити жінки в часі війни, ми над тим не застановлялися, сього не обговорювали, ані не ставили собі ясного пляну — чим має бути жінка в часі війни? Фронтовиком різних родів зброї? Піхотинцем, кіннотчиком, гарматчиком, телефоністом, розвідчиком, сапером, піоніром, санітаром чи сестрою-жалібницею (хоч одна „жіноча“ форма)? Чи, може, має зайняти місця в запіллі — в магазинах, інтендатурах, лічницях? А, може, має вона зайняти опустілі по фронтовиках місця в цивільних урядах, фабриках? А, може, має бути всюди — відповідно до здібностей, доброї волі й охоти?

Так! Ми — не думаю тут лиш про жіночу чету, але про загал жіноцтва — не уявляли собі ясно нашого завдання ані перед, ані в часі великої світової війни, ані в листопадових днях 1918 року. Ми хапали, що попало, або то, до чого навикли від віків (баняк і вареху), але де мало бути те наше місце, що нам належиться і відповідає, ми ані не доказали цього, ані не вияснили, яка праця найбільше відповідає жінці в часі війни — відповідно до її знання, заняття, літ і фізичних сил.

Цю справу вияснить і розв’яже з часом саме життя».

Святослав Липовецкий
Tags: Украина
Subscribe

  • 30 лучших бесплатных удовольствий в жизни

    Говорят, самое лучшее в жизни оказывается бесплатным. Жизнь полна простых радостей и удовольствий, приятных мелочей, которые вы никогда не ценили по…

  • О меценатах

    В 3апорожье стреляли в бизнесмена, мецената Евгения Анисимова. Народ живо откликнулся на событие. Умиляют коменты о "меценате, благодетеле,…

  • Вот что у него на уме?

    вот куда в такой курточке моно пойти? хотя следующая курточка очень практична но меня сейчас больше интересует вопрос,почему такая…

promo brenik april 7, 2022 17:04 55
Buy for 10 000 tokens
Вы же понимаете, что прийдётся компенсировать разрушение от каждой ракеты выпущеной с беларусской территории. С Россией всё понятно, деньги скорее всего пойдут с арестованых счетов. Беларусы Вы понимаете что ближайшие лет 20 будете работать на восстановление того что было разрушено ракетами…
  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 1 comment